С момента основания в 2008 году берлинский лейбл PAN, основанный Биллом Кулигасом, преуспел как в создании инновационных звуковых видений, так и в сферах графического и концептуального искусства, перформанса и дизайна. На бумаге их творчество кажется абсолютно не продаваемым: это даже не протест против реальности, а создание полноценной художественной альтернативы. В рамках ежемесячного лейбл-репорта от Underrated мы оценим эту эстетику более пристально и поговорим о некоторых её ярких представителях.
Ещё будучи лондонским студентом, Кулигас тяготел к работе вне дисциплинарных рамок и искусству, которое лишено прикладной цели. Творческое начало для него неотделимо от технологий, а рациональное мышление не столь важно, как интуиция. Голоса PAN уникальны, а лейбл в целом не имеет единой музыкально-жанровой концепции: главный интерес Билла в том, как самобытные и атипичные голоса взаимодействуют друг с другом.
Сам Кулигас признавался: «Жанры не имеют значения. У каждого артиста PAN есть своё понимание музыки и контекста, и они будут отличаться друг от друга, ведь в каждом из них есть ясная цель. Я знаю каждого из них очень давно, и, несмотря на то, что их творчество значительно изменилось за эти годы, они по-прежнему едва ли поддаются классификации. Пожалуй, это особенность людей, с которыми мы работаем».
Когнитивные и эмпирические расхождения естественны для PAN: на его философию напрямую влияют вещи, непосредственно не связанные с музыкой. К примеру, сам Кулигас вырос на скейтборде, графическом дизайне и культуре классических лейблов. С другой стороны, его соратник Ли Гэмбл очарован компьютерными технологиями и наукой, а Стив Уорвик — критической теорией и истории искусств. Умение взглянуть на реальность с разных сторон и инициировать диалог — та особенность, которая помогает достичь концептуальной силы и целостности.
В последнее десятилетие Билл стал ещё преданней относиться к авангарду: за это время дискографию PAN пополнили работы Рашада Беккера, Arca, Yves Tumor, Пан Дайцзин и многих других. Также лейбл заслужил признание благодаря концептуальному художественному оформлению, идеи которого зарождаются во время многочасовых музыкальных сеансов. Кроме самого Кулигаса, над ним работают художница Кэтрин Политис, немецкие фотографы Даниэль Саннвальд и Томас Руфф, а также исследовательский и дизайнерский кластер PWR Studio.
Стоит упомянуть и ещё одну отличительную черту PAN – художественную смелость, нежелание замыкаться в кругу избранных. Если у лейбла и есть пресловутая функция, то она именно в том, чтобы донести авангардную музыку до новой аудитории, быть пластичными и беспрестанно эволюционировать. Наша подборка из 10 пластинок отражает эту художественную гибкость и дарит отличный повод для более глубокого ознакомления.
V/A – Mono No Aware
Основой для одноимённой компиляции стал японский эстетический принцип моно-но аваре (печального очарования вещей). Это признание мирского непостоянства, хрупкости и быстротечности, которое вызывает возвышенную, светлую печаль; это грусть, но в то же время и восхищение незыблемыми законами бытия. Впрочем, в рамках LP артисты PAN не ограничились одним созерцанием, подняв вопрос о потенциальном будущем эмбиента.
“Mono No Aware” настолько целостна, что её вполне можно было бы принять за сольную работу, несмотря на то, что в её создании поучаствовал не один десяток артистов. Отчасти это заслуга исключительных кураторских навыков Кулигаса: работы Helm, Флоры Инь-Вонг, Kareem Lofty и других представителей PAN сменяют друг друга с чуткостью и взаимным уважением. Будучи свидетельством особой эфемерной чувствительности, пластинка служит отличной иллюстрацией общей цели лейбла и глубокого единства его участников.
Objekt – Cocoon Crush
Хотя Ти Джей Герц всегда тяготел к изысканному звуковому дизайну, фундамент его последних работ — не столько высокие технологии, сколько гуманизм. Некоторые тембры на “Cocoon Crush” похожи на звучание мистических инструментов из параллельной вселенной. Его творческое пространство — тонкая и живая биосфера, которая полна ярких цветов, извилистых форм и мелких деталей.
Аранжировки Objekt не бывают предсказуемыми: они меняют вектор с удовольствием и оптимизмом, следуя за звуковым чутьём создателя. Каждый мизерный отрезок волны или формы здесь выверен досконально, каждый новый ритм с лёгкостью превосходит ожидания слушателя. Это пример авторской трансформации, когда тесный танцпол превращается в экзотические джунгли, а эстетическое начало целиком направлено на потусторонний генезис.
Amnesia Scanner – Another Life
Музыка Вилле Хаймалы и Мартти Каллиалы основана на клубной деконструкции: артисты пропускают привычные структуры и тембры электронной музыки через мясорубку общественного беспокойства. Хотя технологии прочно укоренились в нашей жизни, они же принесли и новые тревоги, обострив до предела паранойю. Неисцелимые экологические последствия, исследования, которые выходят из-под контроля, сюрреалистичность позднего капитализма — все эти мотивы легли в основу “Another Life“.
Ещё один ключевой участник LP – Oracle, вокальный инструмент, который использует нейросетевые принципы. Его голос трещит и переливается, возникает и исчезает вновь, создаёт свою семантику среди синтетического гомона и рушится под беспощадной ритм-секцией. Не желая пасть жертвой человеческой глупости или цифровой бессердечности, “Another Life” использует сильные стороны обеих сторон и перевоплощает в альтернативное видение.
Yves Tumor – Serpent Music
Создавая “Serpent Music“, Шон Боуи опирался на то, как разные углы восприятия меняют характерные особенности его личности. Это коллаж из прерывистых моментов, жестов, чувств и настроений, каждое из которых мимолётно и эфемерно. Это и блаженное покачивание на волнах, и зарево ядерного взрыва, которое превратит невольного зрителя и его судно в радиоактивный пепел.
На старте LP сочные гитары, ломаные барабанные петли и ласковый фальцет Yves Tumor звучат на отдалении, словно призраки соула, который застрял во временной петле. Но чем больше Шон отдаляется от исходной точки, тем более пугающей и аморфной становится его палитра. Это интимная музыка настроения, которая усеяна непостижимой красотой и испещрена осязаемыми шрамами.
NHK’Koyxen – Dance Classics Vol. I/II/III
В то время, как сильная сторона Objekt – умение долго и тщательно обрабатывать детали, его коллега Кухеи Мацунага берёт количеством и открытостью. К моменту выхода “Dance Classics Vol.III” на его счету уже было более 800 треков только под именем NHK’Koyxen, а также сотрудничество с Merzbow, MC Sensational и ряд визуальных проектов. Его стиль аккумулирует влияния техно, электро, хип-хопа и IDM, зачастую сочетая задорную ритмическую изобретательность с мрачной фактурой.
Композиции, которые звучат на “Dance Classics”, объединяет общая ликующая эскизность. Будучи сторонником мгновенного искусства, NHK’Koyxen упаковывает в свои композиции массивную кинетическую энергию, не мешая им развиваться нестандартно. Ритмика Кухеи глючит, эквалайзер неустойчив, а фактура испещрена мелкими тёмными пятнами — нарушая любые запреты танцевальной музыки, Мацунага всё равно заставляет вас двигаться.
STILL – I
Пластинка “I”, созданная Симоне Трабукки и коллективом из шести вокалистов — часть более крупного аудиовизуального проекта “Invernomuto”. Её звонкие, многослойные треки переосмысляют дэнсхолл, поднимая тему итальянского колониального прошлого в Эфиопии. Музыка STILL пропитана духом афрофутуризма, ядовитыми басами, культурой саунд-систем и духом конфронтации.
Во многом эстетика “I” близка работам The Bug – особенно это касается треков вроде “BANZINA [Banzina Riddim]”. Но там, где Кевин Мартин предпочитает массированную звуковую артиллерию, у STILL больше чистого звука и духовного подтекста. Свежесть художественных идей Трабукки сочетается с ритмическими рисунками, вводящими в транс, а сочная танцевальность — с политическими манифестами.
Puce Mary – The Drought
Точкой отсчёта для работ Фредерикке Хоффмайер обычно служат производственный гул и беспощадный индустриальный шум. В случае с “The Drought” концептуальное начало её музыки сильнее, чем когда-либо, а инструментарий игнорирует привычные жанровые клише. Отголоски нойза всё ещё здесь, но вместо того, чтобы обострить абразивную составляющую своего творчества, артистка сделала ставку на когнитивный идейный конфликт.
“The Drought” – работа, которая посвящена настоящей войне Хоффмайер за собственное «я». Шум и агрессия здесь выступают не как реагент или оскорбление, но как часть архитектуры тела. Лирика, нарратив и гармония Puce Mary блуждают в первородном хаосе: LP выступает как летопись её внутренних поисков, как отчаянный возглас человека, который отказывается ассимилироваться в условиях мира, малопригодного для жизни.
Eartheater – Phoenix: Flames Are Dew Upon My Skin
Хотя человеческая природа побуждает нас двигаться вперёд в надежде на лучшее завтра, за спиной всегда остаётся ноющее чувство экзистенциальной пустоты. Осознание собственной смертности, крах рутины, поиск выхода из патовой ситуации в мире — все эти мысли наполняли сознание Eartheater во время десяти недель в Сарагосе. Отстранённость, созерцание, рост и трансформация — таковы основные мотивы “Phoenix“.
На LP исполнительница окончательно абстрагировалась от битоцентризма в пользу уязвимости и интимных повествований. Пластинка представляет собой манящую, опьяняющую и непредсказуемую смесь фолкотроники, шума и пышной оркестровки. Даже распадаясь на отдельные части как в “Mercurial Nerve”, песни Eartheater хранят свою чувственность; в сумме же они похожи на вулкан эмоций, готовый взорваться в любую секунду.
Valerio Tricoli – Miseri Lares
Окружающая среда имеет для Валерио Триколи самое принципиальное значение, вплоть до того, что его инструментарий меняется от помещения, в котором он выступает. Абстрактные, образные звуковые фрагменты, порой записанные случайно, ложатся в основу его композиций. Основная работа происходит уже после записи, когда Триколи расчехляет приёмы пост-продакшна, овердаба и психоакустики.
Музыка Валерио, по сути, лишена мелодического начала: его тональные центры напрямую зависят от текстуры и панорамы. У “Miseri Lares” пугающая, но в то же время захватывающая атмосфера на грани кинестетики. Это протяжённое пространство победившей клаустрофобии, коллекция потаённых страхов и хаотичных беспокойств, которая звучит в вашей голове задолго после того, как игла снята с пластинки.
Helm – Chemical Flowers
Особенной музыку Люка Янгера делает её амбивалентность, умение продюсера пренебречь конкретикой в пользу субъективного восприятия. Всю свою долгую карьеру Helm наполняет искусственные пейзажи артефактами повседневности, пытаясь провести между ними параллели. “Chemical Flowers” во многом стал для него переломным LP: избавившись от лишнего шума, Янгер придал новую ясность своим тревожным мирам.
Используя струнные, саксофоны и звуковые элементы в духе классических триллеров, Янгер достигает в своём повествовании кинематографического эффекта. Helm многократно манипулирует каждым элементом аранжировок, придавая им незнакомые формы. Порой это столкновение с непривычным, античеловеческим началом вызывает глубинный ужас, но для Люка оно скорее дарует возможность оценить изъяны современного человека со стороны.