История Афтаб Дарвиши связана с бесконечным движением: с отличием окончив Тегеранский университет, артистка перебралась в Амстердам, чтобы чуть позже разделить своё время между Роттердамом и Стокгольмом. Обладая обширным опытом на современной академической сцене (к примеру, Дарвиши сделала своё переложение “Турандот” Пуччини), она помнит об исполнительских традициях своего края. Культурный симбиоз отличается особой искренностью на её дебютном LP “A Thousand Butterflies”.
Пластинка оглядывается на 11-летний путь Афтаб как композитора, объединяя камерно-инструментальную музыку с электронным минимализмом. Каждая пьеса — отдельная страница из её биографии, так что стиль играет для Дарвиши куда меньшее значение, чем синтез. Сама она признаётся, что её композиции — не реинтерпретация персидской музыки, а личный подход к осмыслению бытия.
Все сочинения отличаются по инструментальному составу: во вступительной “Sahar” динамикой управляет глубокая виолончель. Она получила своё название в честь лада из региона Керманшах, который используется для иранских утренних призывов. Следом мы слышим проникновенную “Hidden Dream”, ансамбль из четырёх саксофонов, записанный во время живого выступления в Стокгольме.
Хрупкий, но чувственный пик “A Thousand Butterflies” – звучащая на экваторе титульная композиция, полупрозрачный диалог клавиш и кларнета. В какой-то момент Дарвиши позволяет последнему сорваться на крик, но лишь для того, чтобы найти новое равновесие. Камерность записи, стук клапанов редкие шумы, что вторгаются в неё, усиливают эффект разговора по душам.
Самая витиеватая из пьес — 12-минутная “Forgetfulness”, близкая к современному европейскому академизму, а местами и к романтикам первой половины 20 века вроде Франсиса Пуленка. Иранская эстетика столь же заметна и проявляется в микрохроматичном, атональном характере повествования: отсутствие статичных гармоний ведёт к непрерывному беспокойству. Что касается заключительной “Plutone”, здесь Дарвиши включает электронное чутьё, полноценно переходя на язык гулкого эмбиента и приглашая слушателя разделить полёт над сюрреалистической, звенящей пустыней.