В период одной из наиболее темных страниц истории ЮАР, озаглавленной словом «Апартеид», правящая партия, состоявшая из белых европейцев, принудительно переселила миллионы чернокожих южноафриканцев из их домов в расово сегрегированные регионы, лишив их гражданских прав и приравняв по статусу к племенным народам банту. Но даже перед лицом вопиющих притеснений, южноафриканская музыка продолжала жить. В этот период такие исполнители, как Абдулла Ибрагим (Abdullah Ibrahim, ранее известный как Dollar Brand) и мультиинструменталист Хью Масакела (Hugh Masakela), приобрели популярность как в пределах раздираемой политическими распрями страны, так и вне её. Но Ибрагим и Масакела стали скорее исключением из правил. Им было легче привлечь внимание к проблеме своей музыкой, так как они жили и давали концерты за границей. В то время как для локальных южноафриканских музыкантов, постоянно находившихся под угрозой насилия со стороны властей, прорваться до европейской и американской аудитории было куда сложнее.
В столь неблагоприятных для творчества условиях в Соуэто был записан дебютный одноименный альбом группы Batsumi. Впоследствии он получил всеобщее признание как один из наиболее знаковых и богатых по звучанию джазовых релизов того периода. Впервые переизданный британо-южноафриканским лейблом Matsuli в 2011 и недавно получивший дополнительный тираж на прозрачном виниле, «Batsumi» находится в одном ряду с такими крейт-диггерскими жемчужинами, как одноименный альбом Asiko Rock Group и «Drums of Fire» от Mor Thiam. Редкость этих пластинок сравнима только с феноменальностью содержащейся на них музыки. «Batsumi» был вдохновлен «Движением черного самосознания» 60-ых годов, основы которого заложил активист Стив Бико, выступавший против апартеида под знаменитым слоганом «Black is Beautiful». Движение стало попыткой чернокожих южноафриканцев отстоять свою национальную гордость. Сырой и этнический джаз Batsumi был исполнен тем же искренним порывом себялюбия, что и слоган Бико.
В начале 70-ых, лидеры антиапартеида – Панафриканский конгресс и Африканский национальный конгресс – были объявлены правящей Национальной Партией вне закона. Начиная с этого момента, сопротивлению пришлось действовать исключительно подпольными методами. Отец лидера и гитариста Batsumi Джонни Мотопенга (Johnny Mothopeng) занимал пост президента Панафриканского конгресса и впоследствии был арестован. Тогда Джонни счел Черное Самосознание единственным оставшимся оружием для продолжения борьбы. И гнев и непоколебимость молодого революционера нашли выход в «Batsumi».
Альбом был выпущен в 1974 году под эгидой Records & Tapes, дочернего лейбла Satbel. Белое руководство Records & Tapes – что неудивительно – заплатило группе сущие гроши и практически не занималось его раскруткой. Однако, это не помешало Batsumi в последующие годы своей деятельности собирать толпы зрителей на фестивалях и стадионах по всей ЮАР. “Batsumi” не подпадает под категорию типичного афро-спиричуэл джаза в духе Элис Колтрейн (Alice Coltrane) или Фэроу Сандерса (Pharoah Sanders). Напротив, альбом звучит куда более пластично и невесомо – его пять треков перетекают друг в друга без каких-либо слышимых переходов.
Переплетающееся звучание флейты, саксофона, воздушного баса и проникновенного вокала вместе составляет единую сложноподчиненную сюиту из самобытных мелодий. Большинство участников группы на момент записи альбома не было знакомо с нотной грамотой, и потому им приходилось играть на слух. Например, саксофонист Темба Кояна (Themba Koyana) был ярым фанатом джазовой легенды Чарли Паркера, и довольно успешно старался имитировать его стиль. На протяжении всего альбома группа звучит одновременно расслабленно и надрывно, будто осознавая, какое влияние их музыка окажет на чернокожее сообщество. В частности, беспечная электрифицирующая напряженность Batsumi ощущается в композициях «Lishonile» и «Anishilabi».
По позднейшим рассказам Мотопенга, студийные сессии проходили очень оживленно, группа быстро переходила от одного трека к другому. Музыканты репетировали и запоминали основные мелодии каждой из песен, а затем растягивали их на всю продолжительность композиции, тем самым обеспечивая себе пространство для импровизации. Наиболее долгоиграющие треки альбома, «Lishonile» и «Itumeleng», начинаются с экспрессивных джемов, плавно переходящих в пространные гипнотические ритмы, во время которых воздушное кружение духовых инструментов, спускаемое на землю ударной пульсацией барабанов и баса, продолжается вплоть до вступления в игру пронзительных вокальных напевов. Цепляющая расслабленная гармоничность «Emampondweni» и «Mamshanyana» навевает ассоциации с кентерберийской школой и жизнерадостной музыкой Слая Стоуна и его лейбла Stone Flower. Последний трек – излучающий энергию «Anishilabi» – это заслуживающий отдельного внимания громогласный трубный зов, призывающий всех угнетенных африканцев к смелости.
Но, вероятно, наиболее выдающейся чертой «Batsumi» является смешение джаза с музыкой народов Южной Африки. Тексты песен написаны на языках зулу, коса, сесото и шангаан. Они затрагивают животрепещущие темы героизма («Moshanyana»), предков («Empondoweni») и приверженности корням и семье («Itumeleng»). В отличие от своих современников Dashiki Poets, также игравших этнический джаз, но писавших чисто политические тексты, Batsumi менее прямолинейны. Их музыка определенно политична, но вместо гимнов и слоганов, её формой самовыражения является уходящая в века поэзия и лиричность. Взывающий к чувству собственного достоинства музыкальный манифест Мотопена и остальных участников группы, аккомпанировавших сплаву джаза и местной народной музыки пением на своих родных языках, безусловно, был политическим по своей сути. Но для того, чтобы выразить свою политическую позицию, им не требовалось говорить о ней напрямую. Спустя двадцать лет после падения апартеида, «Batsumi» является потрясающим и многогранным культурным артефактом, посыл которого остается актуальным и по сей день. Убедиться в этом лично и заказать ограниченное переиздание пластинки, можно здесь.