В 2013 году лейбл Captured Tracks “канонизировал” музыку немецкой группы Saâda Bonaire, собрав все известные на тот момент записи в двойной альбом. Хотя группа продолжала работать до 1994 года, два десятилетия спустя её основатель Ральф “фон” Рихтховен твёрдо заявлял, что избавился от всех треков после 1986-го за ненадобностью. Но недавний визит к родственникам преподнёс ему приятный сюрприз.
Выпустив в 1984 году свой единственный коммерческий сингл “You Could Be More As You Are”, Saâda Bonaire вступили в конфликт с EMI и ушли в бессрочный отпуск. К тому же, личные отношения Рихтховена и вокалистки Стефани Ланге также были испорчены. Ральф работал целыми днями, чтобы не занимать свою голову тяжёлыми мыслями, а по вечерам приходил создавать музыку на студию Dub City.
Именно там он встретил гитариста Майка Эллингтона, который уже в 90-м предложил реанимировать проект. Ланге согласилась вернуться к микрофону, как и многие из турецко-курдских музыкантов с записей 80-х. За 3 года новый состав Saâda Bonaire записал более десятка песен, которые существенно отличались от предшественниц по звучанию.
Музыкальная эстетика группы всегда была неоднородной, и эклектичный характер ранних 90-х лишь усилил их непохожесть на типичных звёзд мейнстрима. К уже привычным вдохновителям вроде соула, синтипопа и диско добавились хаус и хип-хоп. Концепция слияния разных культур — идея, через которую Saâda Bonaire пытались донести до слушателя любовь и эмпатию, и которая на деле оказалась непродаваемой.
После очередного коммерческого фиаско кассеты были спрятаны почти на два десятилетия — до того момента, пока Рихтховен не обнаружил одну из них в подвале родительского дома. Хотя его находка была испорчена, музыка пробудила в нём память и вынудила набрать номер Эберт — та, в свою очередь, нашла целый чемодан с кассетами, который не открывали с 99-го. 6 мая эти записи будут выпущены на Captured Tracks как полноценный альбом “1992“.
Вспоминая былые творческие годы, Рихтховен отметил: «Я всегда знал, что наши вкусы немного опережают время. Может быть, нам следовало бы отвернуться от Великого потустороннего мира, где мы черпали вдохновение, и попросту придерживаться маркетинговой программы. Но ради чего? Ради краткосрочного статуса и быстрых денег? Если рынок не согласен с тем, что мы делаем, это не моя проблема. Если это высокомерное мышление, считайте меня высокомерным! У меня до сих пор мурашки бегут по позвоночнику, когда я слушаю “Woman” и “To Know You Is To Love You”. В глубине души я знаю, что мы реализовали свой музыкальный потенциал.»