Когда речь заходит об электронной музыке, не предназначенной для клубов, важно сохранить баланс между пульсом, под который хочется кивать головой, и эмоциональной чуткостью. Именно такого подхода вот уже 11 лет придерживаются Poliça из Миннеаполиса. Их новая пластинка “Madness“, состоящая всего из 7 композиций, подводит черту под творческим периодом.
Вышедшая два года назад “When We Stay Alive” была идейно выстроена вокруг инцидента с вокалисткой Ченни Линей, который чуть не стал фатальным: упав с крыши собственного дома, девушка раздробила позвоночник. Физическая реабилитация со временем переросла в психологическую, в переоценку личного и профессионального опыта. Продолжая нарратив, “Madness” говорит о горе, выносливости и преодолении.
Хотя пластинка обращена к прошлому, её аранжировки заглядывают в будущее. На пятом LP в распоряжении Poliça оказался «антропоморфный инструмент для продюсирования», разработанный продюсером Райаном Олсоном и саунд-дизайнером Сетом Розеттером. Невозможно определить, где на “Madness” заканчивается жизнь и начинается алгоритм, что лишь на руку гибридному звучанию группы.
Самые ритмически густые композиции ждут уже на старте: и в “Alive”, и в “Violence” альтернативные R&B-мотивы взаимодействуют с напористой бочкой. По-настоящему погружаться в мир Poliça мы начинаем уже в “Away”. Со временем всякая импульсивность отступает, оставляя место для хрупких реминисценций.
Их пик приходится на титульную композицию, где Линей позволяет себе размеренный монолог в сопровождении синтетических, гитарных и струнных текстур, перетекающих друг в друга. Идущая следом “Blood” – самый яркий пример трип-хопа на LP, где ощутимо влияние The Microphones и Mount Eerie. Сквозь ещё одну альтернативную R&B-балладу “Fountain”, слушатель приходит к заключительной “Sweet Memz”, одной из самых беззаботных песен в арсенале Poliça: насколько бы велика ни была боль Ченни, она уже в прошлом.
Артистка вспоминает: «Во время пандемии я работала в продуктовом магазине. Poliça играла у нас на стерео, и коллеги спрашивали: Ченни, это разве не ты поёшь? И меня очень удивило, насколько я была отстранена от поющего человека. Честно говоря, порой я даже не могла узнать эти песни — казалось, что они совсем с другой планеты. Внезапно я почувствовала тяжесть от того, что не присутствовала в своем теле часть жизни. Казалось, что теперь мои воспоминания принадлежат кому-то другому. Это был не синдром самозванца, но искреннее удивление, связанное с прожитым».