Быть впереди своей эпохи — хорошая стратегия для творчества, которая довольно скверно работает в мире шоу-бизнеса. Это познали на собственном опыте Crime, в середине 70-х объявившие себя первой и единственной рок-н-ролльной группой Сан-Франциско (при этом сонически находясь куда ближе к панк-року), на несколько лет раньше, чем выстрелили Dead Kennedys. Сегодня лейбл Superior Viaduct представил репринт “San Francisco’s Doomed”, архивной компиляции 1991 года и наиболее полноценного свидетельства жизни коллектива — отличный повод вспомнить, чем примечательны эти нарушители прибрежного спокойствия.
Ещё не думая о создании группы, будущий фронтмен Crime Джонни Страйк кайфовал от бесшабашной энергии The Sonics, Count Five и ? & The Mysterians. Проблемы с учебными прогулами и наркотиками побудили его бежать из пенсильванской глуши в Сан-Франциско, где музыкант воссоединился с такими же смутьянами. Сперва Страйк основал инструментальную группу Bloody Children, затем друзья сменили название на Space Invaders, сбрили волосы на теле и нацепили пояса с мигалками.
В 1976 году музыканты уже целиком облачились в полицейскую форму, ещё сильнее утяжелили свой звук и взяли имя Crime. Их первый сингл “Hot Wire My Heart” музыкальный критик Клод Бесси назвал: «по-настоящему опасной антимузыкой с невероятно дерьмовым, но эффективным сведением; каждый элемент аранжировки погребён под остальными, и результат потрясающий». Он писал: «Если эти ребята продолжат в том же духе, рок-музыку снова начнут запрещать — то есть, они всё делают правильно».
Группу хвалили за динамичный, разрушительный звук; по словам свидетелей, живые выступления были похожи на насильственное погружение под воду. Crime регулярно собирали аншлаг в клубе Mabuhay Gardens, но в 1978-м начались проблемы. Их отправной точкой стал концерт в тюрьме Сан-Квентин: перенервничав перед столь нетипичным выступлением, музыканты не добились от заключённых никакой реакции, кроме пары камней.
Сложно сказать, что победило группу — лень, наркотики, претенциозность («мы считаем себя новыми авторитетами», заявил Джонни в том же 1978-м), нигилизм или неудачное стечение обстоятельств. Ответ скрывается где-то посередине: стоит вспомнить хотя бы историю, когда на репточку к музыкантам пришёл глава Sire Records Сеймур Стайн, но его размышления на тему контракта сменились досадой, когда Crime объявили Ramones, флагманов Sire, «пустой тратой времени». В 1982 году Страйк, который не смог убедить остальных участников отказаться от услуг управляющей компании, платившей артистам наркотиками, покинул проект, поставив жирную точку в его судьбе.
Как вспоминал Джонни, «У нас была репутация сложных людей, и зачастую такими мы и были. Мы слишком не вписывались в рамки, чтобы какая-нибудь «настоящая» фирма обратила на нас внимание… Для нас действительно не было места». Не сказать, чтобы Crime снискали признание постфактум: мешают узкая дискография, не самое удобное для поисковых систем имя и полицейские предпочтения в одежде. С другой стороны, группа никогда не пыталась кому-то угодить, предпочитая впиваться занозой в мягкие ушные перепонки современников и, как показывает история, со своей антисоциальной задачей музыканты справились на все сто.